the_bvjdbx (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
the_bvjdbx) wrote2011-09-27 09:53 pm
the_bvjdbx) wrote2011-09-27 09:53 pm
Entry tags:
«Нет, бро, только честно: я точно не палюсь?» - «Доча, иди спать уже…»
Мне тут Аня сказала, какая теперь ее любимая песня есть.
Прекрасная вещь.
Незабываемое чувство, когда темным британским вечером, после пробежки, сидишь с собственным ребенком, и дитя тебе ставит песню твоей любимой группы, которую оно уже слышало, а ты еще нет.
А потом мы послушали вместе «Детей Дуная», и я неожиданно ощутил приступ очень странной ностальгии.
У Шекли есть рассказ про человека, чью личность расщепили на составляющие и он их ищет и собирает в себя обратно. Похоже, человечество, с его делением на всякие культуры/этносы и есть этот человек. Поэтому среди какой бы культуры ты не жил, как отгремит последний залп прелестей новизны, ты становишься сыт по горло местной спецификой и начинаешь скучать по чертам, которых рядом нет.
Я, оказывается, скучаю по немецкой серьезности. В UK серьезность – это табу. Все коммуникации, включая «скока время» и «да, немного молока в чай было бы замечательно» производятся с обязательной внутренне до упора нажатой педалью иронии – ведь тебе же не всерьез нужно узнать время или тебе же не по-настоящему хочется молока в чай? (Я уже не говорю о – тебе же не может быть всерьез нужна работа?) Кстати, это как раз та самая черта, которая снаружи воспринимается как спесивость или высокомерность, на самом деле защитная реакция на вековой страх нарушить какой-нибудь светский код, которых выросло столько, что не нарушать их уже просто невозможно. Тогда ты надеваешь маску иронии «вы же не думаете, что я всерьез <параметр>, поэтому нарушение кода не засчитано, мы же понимаем». Если же ты неосторожно спалишь свое серьезное отношение к чему-либо – дистанция тут же панически увеличивается.
(Из той же оперы. Самый распространенный ответ англичан на «Thank you very much» - «It`s ok!». Именно потому что они не думают, что это OK, что ты вступил с ними в коммуникацию, но по правилам должностных инструкций или человеколюбия они сделали для тебя нечто, что стоит благодарности, и сострадательно сигналят тебе – «ничего, чувак, тебе же нужна была помощь. Не вини себя слишком сильно, за то что ты вторгся в мое личное пространство. Я сильный, я бритиш, я с достоинством переживу это. Я выдержу. It`s ok»).
Так вот, слушай «Детей», меня просто пробило на ностальгию по серьезности, пафосу и романтике. То есть если ты идешь завоевывать мир – то никаких дурацких «конечно дорогая, я сейчас пойду и завоюю мир, только допью чай и дочитаю утреннюю газету». А надеваешь доспехи, последний раз оглядываешься на порог родного дома, касаешься на прощание рукой холодного камня внешней стены, и мысль, что скорее всего это последняя твоя возможность увидеть восход солнца именно с этого ракурса (ибо завоевание мира, как мы знаем, есть область высоких рисков) наполняет душу покоем, умиротворением, и предвкушением торжества самореализации. Твоим собственным, а не предписанным сложной стопицот раз пропатченной традицией.
Разумеется, если переехать опять и осесть в той гиперсерьезной среде, через небольшое время тоже полезешь на стенку (ребята, вы вообще когда-нибудь выдыхаете?!). Но сейчас…
Дунай, когда ты истекаешь кровью, в твоих сосудах перемешаны радость и печаль, ничто доброе не таится больше в сырых лугах твоих берегов. Никому не известно, что случилось здесь. Волны стали ржаво-красными, рыбы сделались бездыханны, и все лебеди погибли. По берегам, в речных долинах, на зверей напал мор. С пойменных лугов в сторону реки потянулся отвратительный смрад. Где же дети? Никому не известно, что здесь произошло. Никто ничего не видел. Совсем скоро матери выбежали на берег, и слезы их лились потоком на прибрежные поля. Прорвав плотину, хлынула скорбь, заполняя собой каждую заводь. Над городом развеваются черные флаги. Все крысы сыты, растолстели, родники повсюду отравлены, и люди бежали прочь из этого места. Где же дети? Никому не известно, что здесь произошло, и никто ничего не видел…
(Перевод отсюда)
Посмотрим, что дальше. Все про пабы на раене хочу написать.
Прекрасная вещь.
Незабываемое чувство, когда темным британским вечером, после пробежки, сидишь с собственным ребенком, и дитя тебе ставит песню твоей любимой группы, которую оно уже слышало, а ты еще нет.
А потом мы послушали вместе «Детей Дуная», и я неожиданно ощутил приступ очень странной ностальгии.
У Шекли есть рассказ про человека, чью личность расщепили на составляющие и он их ищет и собирает в себя обратно. Похоже, человечество, с его делением на всякие культуры/этносы и есть этот человек. Поэтому среди какой бы культуры ты не жил, как отгремит последний залп прелестей новизны, ты становишься сыт по горло местной спецификой и начинаешь скучать по чертам, которых рядом нет.
Я, оказывается, скучаю по немецкой серьезности. В UK серьезность – это табу. Все коммуникации, включая «скока время» и «да, немного молока в чай было бы замечательно» производятся с обязательной внутренне до упора нажатой педалью иронии – ведь тебе же не всерьез нужно узнать время или тебе же не по-настоящему хочется молока в чай? (Я уже не говорю о – тебе же не может быть всерьез нужна работа?) Кстати, это как раз та самая черта, которая снаружи воспринимается как спесивость или высокомерность, на самом деле защитная реакция на вековой страх нарушить какой-нибудь светский код, которых выросло столько, что не нарушать их уже просто невозможно. Тогда ты надеваешь маску иронии «вы же не думаете, что я всерьез <параметр>, поэтому нарушение кода не засчитано, мы же понимаем». Если же ты неосторожно спалишь свое серьезное отношение к чему-либо – дистанция тут же панически увеличивается.
(Из той же оперы. Самый распространенный ответ англичан на «Thank you very much» - «It`s ok!». Именно потому что они не думают, что это OK, что ты вступил с ними в коммуникацию, но по правилам должностных инструкций или человеколюбия они сделали для тебя нечто, что стоит благодарности, и сострадательно сигналят тебе – «ничего, чувак, тебе же нужна была помощь. Не вини себя слишком сильно, за то что ты вторгся в мое личное пространство. Я сильный, я бритиш, я с достоинством переживу это. Я выдержу. It`s ok»).
Так вот, слушай «Детей», меня просто пробило на ностальгию по серьезности, пафосу и романтике. То есть если ты идешь завоевывать мир – то никаких дурацких «конечно дорогая, я сейчас пойду и завоюю мир, только допью чай и дочитаю утреннюю газету». А надеваешь доспехи, последний раз оглядываешься на порог родного дома, касаешься на прощание рукой холодного камня внешней стены, и мысль, что скорее всего это последняя твоя возможность увидеть восход солнца именно с этого ракурса (ибо завоевание мира, как мы знаем, есть область высоких рисков) наполняет душу покоем, умиротворением, и предвкушением торжества самореализации. Твоим собственным, а не предписанным сложной стопицот раз пропатченной традицией.
Разумеется, если переехать опять и осесть в той гиперсерьезной среде, через небольшое время тоже полезешь на стенку (ребята, вы вообще когда-нибудь выдыхаете?!). Но сейчас…
Дунай, когда ты истекаешь кровью, в твоих сосудах перемешаны радость и печаль, ничто доброе не таится больше в сырых лугах твоих берегов. Никому не известно, что случилось здесь. Волны стали ржаво-красными, рыбы сделались бездыханны, и все лебеди погибли. По берегам, в речных долинах, на зверей напал мор. С пойменных лугов в сторону реки потянулся отвратительный смрад. Где же дети? Никому не известно, что здесь произошло. Никто ничего не видел. Совсем скоро матери выбежали на берег, и слезы их лились потоком на прибрежные поля. Прорвав плотину, хлынула скорбь, заполняя собой каждую заводь. Над городом развеваются черные флаги. Все крысы сыты, растолстели, родники повсюду отравлены, и люди бежали прочь из этого места. Где же дети? Никому не известно, что здесь произошло, и никто ничего не видел…
(Перевод отсюда)
Посмотрим, что дальше. Все про пабы на раене хочу написать.
Яплакалъ
Где ты такую траву берёшь? :)
Re: Яплакалъ
Re: Яплакалъ
no subject
no subject
no subject
no subject
Slushay, a ya uzhe dumala dat' v letso moemu mestnomu britanskomu Radaevu....
no subject
no subject
Блин. ирония ж это так классно. я еще не настолько хорошо понимаю английский, чтоб разглядеть в it's ok иронию.. но с англичанами интересно общаться. с ними можно шутить! они понимают тебя, когда шутишь...
я попробовала пошутить с американцами. При чем не в лоб - у вас спина белая, а так.. с сарказмом... Вылупились на меня, как бараны на новые ворота... Мне потом британка тихонько шепнула - не пытайся шутить при американцах, они не понимают...
Вот это просто ппц...
ЗЫ. сорри, если кого обидела, у кого друзья американцы к примеру :)
no subject
А высшее кун-фу английской иронии - чтобы по контексту было ясно, что она есть, но чтобы ее самой не ощущалось ни в коем случае. Типа когда ты шутишь и даешь понять, что это шутка - с точки зрения англичанина это так же тупо как закадровый смех в дешевых ситкомах.